самурай стебется!

один нахальный самурай
построил в токио сарай,
и до сих пор он там живет,
чем очень злит простой народ!)

коротко и прикольно)

ты прекрасна, спору нет
но царица всё "ж" милее
всех руманей и белее!

этот гад пушкин, мало того что стащил мою идею,
так и ещё неправильно её истолковал! во фразе: "но царица всё Ж милее..."
имелось ввиду: "но царица всё ЖОПА"!

Однажды на озере…
Прошу заметить, что эта романтическая история произошла каких-нибудь четыреста лет вперёд, поэтому немудрено, что она покажется вам странной и несуразной. Но так всё и было, и в этом я могу поклясться. Это случилось сразу после того, как все мегаполисы мира ушли под землю, и на их месте образовались роскошнейшие озёра. Например, озеро Пари – жемчужина Франции. Когда-то, лет эдак четыреста назад, никакого озера Пари не было, а был город Париж, мегаполис, столица. А потом – Гнев Божий, катаклизм, и на месте Нотр-Дам-де-Пари плещутся голубые воды, между ржавых секций Эйфелевой башни плавают щучки, а Лувр порос густыми красными водорослями…
Озеро Пари – национальный французский курорт. Сюда приезжают все, кто смог накопить приличную сумму на это райское удовольствие. Отдыхающих ждут белоснежные пляжи, богатая флора, рафтинг с водопада Нотр-Дам, изысканная кухня и уютнейшие двухэтажные коттеджи. Добраться до озера можно верхом или же в коляске, это как вам удобно. Скоро сюда проведут железную дорогу – великое изобретение наших предков.
Швейцар помог Анжеле спуститься с двуколки и провёл её на reception, оформиться и получить необходимые инструкции.
- Не волнуйтесь, мы поселим вас в "белый район", там всё чисто, спокойно, цивилизованно и нету чёрных. Никакого расизма, у нас с этим строго, mademoiselle! – скороговорка портье доносилась, как будто из-за тяжёлой бархатной портьеры.
- Mademoiselle, вы слышите, что я вам говорю?
Ах, да, точно! Он же чёрный! Вот почему он так надменно с ней разговаривает!.. Анжела помнит уроки матери: никогда не смотри чёрному в глаза, он может принять это за оскорбление. Чёрный не обязательно негр. Арабов мы тоже называем чёрными. Как они надменны, как презрительны! Думают, им всё дозволено: унижать, издеваться, навязывать свою волю… И этот мерзавец ещё смеет говорить, про "белый район"!
- Да, monsieur, конечно. "Белый район" – это великолепно! – быстро говорит Анжела, изучая кончики своих потёртых туфель.
- Вот и отлично! Мустафа вас проводит, моя куколка! – и ржёт, гад.
Ах, если бы он был белым… Анжела бы пожаловалась на него за "куколку"! Но это не наш мир, не наш. Был наш, а теперь их.
- Али, - гаркнул портье, когда Анжела ушла за Мустафой. – Видал, какая фря?
- Ага, - сплюнул кто-то за барной стойкой, - Развелось этих белых, как мышей недодавленных, прямо какое-то белое царство!

- Вот, коттедж номер сорок восемь, - сказал портье, бросив чемоданы Анжелы на траву. – У вас первый этаж, комната номер два. Вашу соседку зовут Аннет ле Дар, она из Лилля. Будет о чём поговорить, - подмигнул ей тучный турок, закуривая сигару.
Ненавижу шоколадный запах, который источают их мерзкие папиросы! – пронеслось в голове у Анжелы.
- А на втором этаже поселилась пара из Польши. Думаю, спать по ночам не будут! – и разоржался, выставив свои чёрные зубы.

Соседки в комнате не было – видно ушла купаться. Анжела разложила вещи, благо их было немного, и сделала заказ на ужин. Бац! – с треском закрылась входная дверь. Анжела высунула голову из своей комнаты и краем глаза увидела двух девушек, поднимавшихся по лестнице. Ах, какое безобразие! Пара! Разве можно селить этих с нормальными людьми! Анжела скорчилась от омерзения. До чего же гадость!
Ужин был очень вкусным и сытным. Соседка так и не появилась, наверное на вечеринке задержалась. Неожиданно, когда часы пробили десять, вырубился свет, и Анжела осталась в темноте. Она продолжала сидеть в кресле-качалке, прислушиваясь к звукам танго, доносившимся из бара на Золотистом Просеке. Заунывный вой ветра, набрасывавшегося на стёкла скоро начал навевать мрачные мысли, ненужные воспоминания. Очень не вовремя, очень. Надо достать свечи или разобраться со щитком. Электричество – это такая роскошь!..
Анжела поднялась на верх, и поняла, что в одиночку со щитком ей не справиться. Придётся идти к этим развратницам  и просить помощи. Ой, как не хочется! Но надо, надо.
Анжела постучала в дверь и услышала слабое "войдите". Она вошла в непроницаемый мрак, в котором робко плясал свет одинокой восковой свечки. Её тусклое сияние очерчивало контуры стола и нескольких книг, а также кисти и палитру.
- Вы где? – тихо спросила Анжела, справляясь с дрожью отвращения.
- Тут, - ответил ей низкий голос. Слабое подёргивание пламени высветило длинные русые кудри и высокую фигуру.
- Соня, это ты? – снова раздался голос, определённо мужской. Мой бог, это же парень! Просто у него длинные кудрявые волосы…
- Нет, я Анжела, - тихо сказала она. – Что-то со щитком, я не знаю, где взять свечей…
- Вы с нижнего этажа? – спросил молодой человек, подходя поближе.
Анжела кивнула, не сводя глаз с трепещущего пламени.
- Свечи в электрокармане, я сейчас принесу.

Moonlit romance.
(Of Lancelot and Guinevere)

Lancelot: My lady sits on stony throne,
            Her braids are shining bright!
            And over night the winter moans
            With stars and blue moonlight!

Guinevere: My lord with hair as red as gold
      Is singing romance sweet,
                  He’s mighty, handsome, gay and bold
                  In woods we nightly meet.

Lancelot: My lady fair! In dark-blue eyes
                The moon is mirrored clear!
                Thy breast is white as hazy skies!
                Thy skin – the blossom pear!

Guinevere: My lord! Thy eyes as green as sea,
      Thy lips are red as rose!
                   Thou’re tall and gracefull as a tree:
                   Light-skinned, strong-armed, hawk-nosed!

Lancelot: O Guinevere! I curse this moon –
                She is my only evidence
                Of our love, so fair and true
                And Night’s benevolence!

Guinevere: O Lancelot! I curse her too –
                   She merits no reverence!
                   For our love, so fair and true
                   Is slain with Day’s malevolence!

Lancelot: O Guinevere! When nightfall dies,
                I’ll leave you, full of tears,
                And wait me not, till last ray sighs –
                Don’t grieve, my lady clear!

Guinevere: O Lancelot! In bitter rue
                   I cry, when sunrise comes!
                   For our love, so fair and true
                   Remains moonlit romance…

(С) Мария Остроухова и Виталий Полунин

Alas, I understood just the lancelot/guinevere poem) It's great)

Ох, иттить твою налево, кого я вижу... Деклан...  живой...пока что...